Как объяснил психиатр Дэниел Стерн в 1990х годах в своих книгах «Созвездие Материнства» и «Рождение Матери», рождение новой идентичности может быть таким же сложным, как и рождение ребенка.
Доктор Стерн показал, что материнство представляет собой изменение идентичности, являющееся одним из самых значительных физических и психологических перемен, когда-либо переживаемые женщиной.
Процесс становления материнства, который антропологи называют термином “matrescence,” остается в значительной степени неисследованным в медицинском сообществе. Вместо того, чтобы обратить пристальное внимание на преображение идентичности женщины, больше внимания уделяется тому, как формируется ребенок. Однако, история женщины, а также то, каким образом ее психология влияет на заботу о ребенке, также заслуживают пристального внимания. Конечно же, эта перемена также важна и для отцов (партнеров), но именно женщины, претерпевающие гормональные изменения беременности, могут получить особый нейробиологический опыт.
Когда люди прислушиваются к своим эмоциям и понимают их, они способны лучше контролировать свое поведение. Таким образом, даже если сконцентрироваться на ребенке, понимание психологии беременных и постнатальных женщин может помочь в поддержании более здоровой заботы о ребенке. Матери, имеющие хорошее представление о своем собственном психологическом состоянии, могут быть более чуткими к эмоциям своих детей.
Знания о сложностях первого периода материнства приведут в норму и объяснят эмоциональное состояние только что родивших матерей. Вот четыре ключевых фактора, на которые стоит обратить внимание:
Изменение Уклада Семьи: Рождение ребенка представляет собой акт творения. Беременность – это нечто большее, чем сотворение нового человека; это образование новой семьи. Малыш является катализатором, который открывает новые возможности для возникновения более интимных связей, а также возникновения новых стрессовых ситуаций в отношениях женщины со своим партнером, братьями, сестрами и друзьями.
В своей книге 2012 года «Материнская Линия» Паола Мариотти, психоаналитик и член Британского Психоаналитического Общества, утверждает, что материнская идентичность женщины основывается на стиле материнства ее собственной матери, на который в свою очередь, повлияло то, как ее воспитывали.
Заботится ли женщина о своем ребенке так же, как воспитывали ее, или же она выбирает другой стиль – момент становления матерью дает возможность новой попытки. В каком-то смысле женщина вновь переживает собственное детство в акте ухода за ребенком, повторяя все хорошее и стараясь исправить плохое. Если у женщины были сложные отношения с матерью, она может попытаться стать такой, какой она хотела бы видеть свою маму.
Амбивалентность: Британский психотерапевт Роззика Паркер рассказывает в своей книге «Разорвана пополам: Опыт материнской амбивалентности» о положительных и отрицательных моментах желания удерживать ребенка поближе к себе, а также о сильном желании личного пространства (физического и эмоционального) как о нормальных волнах материнства. Амбивалентность – это чувство, возникающие при выполнении ролей и в отношениях, в которые личность больше всего вкладывается, так как они всегда представляют собой хрупкий баланс между тем, что мы отдаем и тем, что мы получаем взамен. Материнство не является исключением. Одной из причин того, почему сложно справляться с амбивалентностью, является сложность испытывать два противоречащих друг другу чувства одновременно.
В основном, опыт материнства не является хорошим или плохим – он одновременно и хороший, и плохой. Очень важно научиться принимать, и даже входить в состояние комфорта от дискомфорта амбивалентности.
Фантазия и Реальность: Психоаналитик Джоан Рафаэл-Лефф, глава академического факультета психоаналитического исследования им. Анны Фрейд Университетского колледжа Лондона поясняет, что к моменту, когда появляется ребенок, женщина уже вырабатывает определенные эмоции по отношению к нафантазированному малышу. По мере развития беременности женщина придумывает историю о ребенке и эмоционально вовлекается в нее.
Женские фантазии о беременности и материнстве подпитываются ее наблюдениями за опытом ее собственной матери и других родственниц, подруг, а также женского окружения и культурой. Они могут быть настолько сильными, что реальность разочаровывает женщину, если она не совпадает с ее представлениями.
Чувство вины, стыда и «Достаточно Хорошая Мать»: В представлениях женщины также существует идеальная мать. Она всегда веселая и счастливая, и всегда ставит потребности ребенка во главу угла. У нее самой мало потребностей. Она не принимает решений, о которых потом будет жалеть. Многие женщины сравнивают себя с такой матерью, но никогда не соответствуют ей, потому что она просто фантазия. Некоторые женщины считают, что «достаточно хорошей» (фраза, предложенная педиатром и психоаналитиком Доналдом Винникоттом) быть недостаточно, потому что это звучит, как оправдание. Однако, стремление к идеалу приводит к тому, что женщина начинает испытывать чувство вины и стыда.
Матери чувствуют вину, потому что они постоянно делают сложный, иногда невозможный, выбор. Иногда им приходится жертвовать потребностями ребенка ради своих собственных. Большинство женщин не говорят о том, что они испытывают стыд, так как обычно это то, что они предпочитают скрывать от других. Стыд – это ощущение того, что со мной что-то не так. Это часто является результатом сравнения себя с нереальным, недостижимым идеалом.
Очень много женщин стесняются открыто говорить о своих сложных чувствах, боясь осуждения. Этот вид социальной изоляции может привести к постродовой депрессии.
Когда женщины теряются где-то между тем, кем они были до рождения ребенка и тем, кем им следует быть после, многие страдают от ощущения того, что что-то идет не так, в то время как на самом деле подобный дискомфорт вполне естественен.
В апрельском выпуске журнала «Гламур» модель Крисси Тайген присоединилась к группе звезд, открыто заявивших о проблеме постродовой депрессии. В эту группу вошли Адель, Гвинет Пэлтроу, Брук Шилдс и другие знаменитые женщины, которые использовали различные платформы для привлечения внимания к этому серьезному состоянию.
Постродовая депрессия представляет собой социальную проблему со здоровьем, которую часто не диагностируют и не лечат и которой подвержены от 10 до 15 процентов матерей. Хотя, остальные матери также могут испытывать проблемы с переходом в материнство.
Рассмотрим Инстаграмный образ беременной и затем постродовой супермамы: внимательная, организованная, сексуальная-но-скромная женщина, выполняющая несколько задач одновременно – она светится во время занятий предродовой йогой и ее, кажется, не беспокоят проблемы протекающей груди, грязного белья и выработки навыка сна. Эта женщина придумана. Она представляет собой нереалистичный пример совершенства, заставляющий других женщин считать себя ненормальными, когда они пытаются соответствовать этому невозможному стандарту, но не могут.
Как показала в своей статье в февральском выпуске Журнала Американского Психоаналитического Общества Йельский психиатр Розмари Бальзам, история игнорирования психиатрами влияния беременности на развитие женщины корнями уходит во времена Фрейда. Женщин часто оставляют с ошибочной бинарностью: они либо страдают от постродовой депрессии, либо мягко переходят в состояние материнства.
Понимание причин депрессивных состояний и достижение комфорта через обсуждение их с другими людьми являются принципиально важными в процессе нормальной адаптации к роли матери. Это поможет только что родившим матерям и их окружению понять, что хотя постродовая депрессия и является крайним проявлением перехода к материнству, даже те женщины, которые не испытывают подобных состояний, подвержены значительным переменам (трансформациям).
